В большой компании трудно сосредоточиться на какой-то одной теме: люди неизбежно образуют "кружки по интересам", разбиваясь на группы по три-четыре человека. Здесь говорят о политике, тут - об искусстве, а там - об общих знакомых... Но вот центром притяжения становится человек, который в последнее время увлекся китайской философией - к его кружку стекается все больше гостей. Кто-то шепчет:

- Да-да, он так интересно рассказывает, это его конек...

Его конек - так мы говорим о чьем-то любимом занятии, об излюбленной теме разговора, об увлечении, хобби, о слабости, наконец. "Ну вот, сел на своего любимого конька!" - можем мы сказать, если слышим, как наш знакомый опять заговорил о том, что интересует только его самого, как он перевел разговор на свою излюбленную тему. Можно сесть на своего конька, взобраться на своего конька, избрать что-то своим коньком, можно сидеть на своем коньке, ездить на нем, можно его оседлать. В общем, с коньком можно все то, что делают обычно с конем, с лошадью.

А если человек вдруг заговорил на тему, которую он не слишком хорошо знает, если тема ему незнакома, если он ее не освоил? Тогда мы скажем по-другому: это не его конек, нет, не его...

Ну а известно выражение всего-навсего с XIX века. Предполагается, что это перевод соответствующих выражений в европейских языках. В английском языке есть фраза it is his hobby horse (это его любимая лошадка), во французском нечто похожее - c est son dada. По предположениям языковедов, впервые выражение hobby horse употребил писатель Стерн в романе "Сентиментальное путешествие". Русские читатели познакомились с этим романом в конце XVIII века, так что все сходится.

Есть, правда, еще одно предположение... Выражение "оседлать любимого конька", пишет языковед Валерий Мокиенко, могло быть связано с оборотом "оседлать Пегаса" - то есть стать поэтом, начать писать стихи. Ведь Пегас - крылатый конь в древнегреческой мифологии, от удара его копыта на горе Геликон возникли источники, вдохновляющие поэтов... Версия, конечно, захватывающая, но, как считают, не самая правдоподобная.

Марина Королева, обозреватель "Эхо Москвы"